Жив иль не жив? – вот в чем вопрос. Про жанр бардовской песни вопрос этот с дежурной частотой всплывает в различных публикациях и интервью с бардами вот уже целое десятилетие – после того как сам Булат Окуджава в 1988 году определил: «Авторская песня… благополучно умерла». Но Окуджава то под авторской песней имел в виду только ту вполне определенную стилевую форму, которая была характерна для бардов первого поколения в 50-е – 60-е годы. Тогда всем важен был прежде всего смысл, стихотворное содержание, то есть неслыханная дотоле возможность свободы выражения мысли и чувства. А музыка только как средство донесения стиха вполне естественно должна быть достаточно простой мелодически и гармонически, с несложным гитарным аккомпанементом и доверительной, не эстрадной манерой исполнения. Если же говорить о бардовской песне как о целом песенном жанре, который возник, конечно, в русле русской культурной традиции, но не ограничивается единством стиля, а напротив, в своем развитии подразумевает широкое стилевое разнообразие (включая такие струи, как бард-фолк, бард-джаз, бард-рок, бард-поп), то бардовская песня, несомненно, жива. Об этом убедительно говорят и ежегодный Грушинский фестиваль с его почти 100-тысячной аудиторией, и многие другие фестивали и конкурсы в разных городах по всей России, и не в последнюю очередь недавний юбилейный фестиваль в новосибирском Академгородке. Этот новосибирский праздник замечателен не только и не столько даже тем, что собрал едва ли не рекордное число зрителей. Более всего обрадовала молодежь – студенты и школьники, составлявшие большинство аудитории. С энтузиазмом и пониманием принимали в залах А. Дольского, В. Туриянского, Л. Сергеева, С. Матвиенко и всех других выступавших авторов, душевно сопереживали песням Галича, Окуджавы, Визбора. Молодым, оказывается, близка и нужна бардовская песня, обращающаяся к вечным ценностям – человеческому достоинству, доброте, душевному богатству, бескорыстной романтике чувств. И многообразие песенных возможностей у классиков авторской песни – экспрессия Высоцкого, задушевность Окуджавы, озорной юмор Кима, горькая сатира Галича, мужественная сдержанность Визбора –открывают широкое поле для творческого развития бардовской песни в каждом новом поколении. Но у каждого поколения свой язык общения, свой взгляд на мир, свои «одежки» и «обертки». Поэтому особым спросом сейчас пользуются более современные по стилю авторы – Иваси, Мищуки, Митяев с Тарасовым, Щербаков, Сергеев, Киреев. Многие молодые авторы пытаются подражать этим авторским звездам и сами используют современные средства выражения. Но, судя по отклику, в том числе и молодой аудитории, не устаревают и корифеи бардовской песни. Свежо и ярко проходят концерты Берковского, Никитина, Суханова, Кукина, Городницкого, Егорова, Мирзаяна, Вероники Долиной, Бачурина, Ланцберга, Луферова, Лореса, – у каждого свои ключики к душам молодой генерации. Звучат иногда на концертах и у костров песни Ады Якушевой, Веры Матвеевой, Арона Круппа, Евгения Клячкина, Бориса Вахнюка. Для того, чтобы привлечь к бардовской песне больше молодых слушателей, сделать ее родней для них, может быть, следует больше и смелее петь бардовскую классику в современной аранжировке? Как, к примеру, записал песни Визбора Митяев или как поет Гарик Сукачев «Ах, Арбат мой, Арбат» Окуджавы. В будущее авторской песни можно смотреть с оптимизмом. На том же Грушинском фестивале каждый год появляется много новых молодых и весьма интересных авторов. И немало из них проявили себя уже достаточно ярко – Елена Фролова, Тимур Шаов, Александр Левин, Наталья Муратова, Игорь Белый, Дмитрий Авилов, Зоя Ященко, Виктор Попов, Андрей Карамаренко.
Так что бардовская песня не только жива, но, несомненно, будет нас радовать и в будущем.

А. Дулов, 26.05.98